|
20 январь 2021
Первые люди в космосе: американский опыт. WE SEVEN 111
Фотография НАСА
WE SEVEN WE SEVEN WE SEVEN
Это вольный и фрагментарный перессказ содержания этой книги. Возможны некторые неточности - не все технические
детали и тонкости английского языка мне были понятны. Но надеюсь, что по этому тексту можно составить
представление об этой книге. Она состоит из отдельных рассказов - астронавты пишут о себе, о подготовке к полету, о самих полетах.
Книга НАС СЕМЕРО - WE SEVEN by astronouts themselves. Авторы Скотт Карпентер, Гордон Куппер, Джон Глен,
Вирджил Гриссом, Вальтнер Шира, Ален Шепард и Дональд Слейтон., 1962 год. Simon and Shuster/ В книге участвуют все
на равных, ко времени издания слетали в космос 4 из них. Шеппард и Гриссом в 61 году - суборбитальные полеты, и в 62
- орбитальные полеты Гленна и Карпентера.
Мне кажется, что некоторые части этой книги - это просто отличная литература хэмингуеевского типа: мужщины
сражаются с жизненными обстоятельствами и побеждают их.
Введение книги написал Джон Диттл, он работал для журнала ЛАЙФ. Может вся эта книга - это собранные статьи для
этого журнала? Возможно редактор сильно тексты редактировал - истории там очень разные, но стиль похоже один(?).
Скорее всего это литературная обработка бесед с астронавтами, записанных во время встреч. Диттл пишет, что
встречался с астронавтами все время после того, как их отобрали. Он много внимания уделяет чисто журналистскому
вопросу - насколько каждый хотел полететь первым. Карпентер ответил примерно так: для меня было важнее оказаться в команде
первых. В этом деле будет много первых...
Кто такие первые астронавты - частично пилоты, частично инженеры, частично исследователи, частично ученые,
частично подопытные кролики и частично герои?
Они считали , и пишут об этом, что их отобрали не для испытания готовой космической техники - ее еще и не было, ее
на глазах создавали. Они должны были активно участвовать в ее создании. "Наша кабина размером с обычную
телефоннаю будку, набитая 5 милями проводов..."
В обширном введении Диттл пишет о разных проблемах полетов в космос, о самиъх астронавтах. И завершает - летали
Гагарин,Титов, Николаев, Попович , но теперь полетели первые люди свободного мира, и они расскажут, как там на
самом деле. Я поначалу думал - обычная пропагандистская галиматья. Но книга оказалась очень интересной.
Замечательные тексты - написанные неординарными людьми. За их плечами - и инженерная, и летная подготовка.
Некоторые воевали в Европе и Корее.
Я где-то читал, что на решение прекратить суборбитальные полеты повлиял суточный полет Германа Титова
(планировались суборбитальные полеты всех астронавтов?). В книге об этом не говорится. Вряд ли сами астронавты
этого не написали бы - возможно это исключил редактор книги.
Гагарин, Титов и Фон Браун - они в книге упоминаются лишь несколько раз. Часто упоминается Гилрут, в программе
Аполлон он отвечал за спускаемый на Луну аппарат (?).
Путь в космос у СССР и США совершенно разный, страны существовали тогда совершенно в разных контекстах , в
разных социально политических условиях. Гленн пишет, что американцы работали с отставанием в 4 года. А почему?
Ведь не социалистическое государство инициировало космос - оно инициировало ракеты. А космос "пробили" эти
несвободные люди, даже такие, как Королев - сидевшие в лагерях. Тихонравов вопреки всему занимался продвижением
идеи спутника и полета человека в космос. Келдыш принимает в 1953 году на работу Вс.Егорова - рассчитывать полет на
Луну, в 1954-м Тимур Энеев рассчитывает баллистический спуск.
"Божественный отпечаток на сотворенных человеком вещах дает чувство радости, а может быть, вместе с тем и свободы"(Михаил Пришвин)
Вот две цитаты из книги WE SEVEN.
"Есть нечто более важное, чем собственная жизнь".
"Я смотрел на людей и махал им в ответ - они идентифицировали меня как своего, они были для меня своими."
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХхХХХХХХХХХХХ
Краткая историческая справка
Весна 1959 - приезд американских врачей в СССР. А.Котовская: "Они выступили с о докладами о принципах и методах отбора астронавтов в США. Мы задавали грамотные вопросы, что свидетельствоало о нашей осведомленности и квалификации. Возможно они ожидали не столько вопросово с нашей стороны, сколько дискуссий - но мы не имели на это разрешения."
В Америке было решено - полеты человека начать с суборбитальных полетов (набор высоты за пределы атмосферы и спуск). В СССР еще в 1958г. по предложению М.К.Тихонравова решили сразу начать с орбитальных (суборбитальный полет ничего нового не даст).
Для суборбитальных полетов американцы использовали ракету РЕДСТОУН, для орбитальных - более мощную ракету АТЛАС. В СССР, начиная со Спутника, все полеты осуществлялись более мощной ракетой Р7.
Апрель 1959 - отобран 1-й отряд американских астронавтов, март 1960 - 1 отряд советских космонавтов
Космические полеты 61-62 годов.
Гагарин - 12 апреля 1961 - 1 виток ковруг Земли
Шепард май 1961, Гриссом июль 61 - суборбитальные полеты
Титов 6 августа 1961 - суточный полеn вокруг Земли
Гленн февраль 1962, Карпентер март 1962 - 3 витка вокруг Земли
Николаев 11-15 августа 1962, Попович 12-15 августа 1962.
Ширра октябрь 1962, 9 часов полета (6 витков)
Возможно, частые задержки стартов американских астронавтов связаны не только с техническими проблемами - эти старты должны были транслироваться по телевидению, и погода не должна была портить картинку. Вообще роль американских СМИ достаточна интересна. По словам Д.Путткамера, сотруднипка фон Брауном по программе Аполлон, за трансляцию первых стартов на Луну американское телевидение платило НАСА, за трансляцию последнего полета НАСА само платило телевидению - зрителям стал больше интересен футбол.
Литература
А.Котовская. Непрошедшее время, Москва, Слово, 2012.
ХХХХ WE SEVEN ХХХХХХХ WE SEVEN ХХХХ
Джон Гленн+++++
А past to draw on - Прошлое, на которое можно опереться.
Гленн пишет о себе. Далее каждый астронавт тоже пишет о себе.
+++++++
Ничего сверхсложного в нашей работе и в работе специалистов нет - есть преданность делу. Успехи нашей страны в
разных других областях подготовили и этот успех. Страна способна пойти так далеко и так бысто в области
пилотируемых космических полетаов, как мы захотим. Те, кто полетит на Марс пройдут через ту же подготовку, что и
мы.
Гленн решил научиться летать, учась в колледже. Родители были против - это считалось тогда рисковым делом, но их
уговорил профессор Гленна. I WAS SOLD OF FLYING - я погрузился в полеты, я почувствовал полеты. Потом случился
Пирл-Харбор (1941). Мы прошли проверку для армии, но нас все не призывали, и я ушел во ФЛОТ. Потом МОРСКАЯ
ПЕХОТА. I earn my wings in 43 - я получил погоны в 1943. Эскадрилья истребителей на Тихом океанею, 57 боев в
окрестности островов Маршалла. Сам учил летать других, потом Китай. В Корее сбил три МИГа.
После войны - школа летчиков-испытателей. Бюро проектирования истребителей в Вашингтоне. Установил рекорд
скорости в перелете Сан-Франциско-Вашингтон. Мой опыт - работа с мощными двигателями, новые системы управления
- пригодилось для космических дел. Боевой опыт помог - тебя подбивают, и ты должен быстро мысленно пробежать по
всем узлам самолета, по всему его управлению и принять точное решение. Например в Корее я летел с емкостью напалма,
снаряд попал в эту емкость. Это меня спасло - дыры в топливном баке закупорились и хватило топлива для возвращения
на базу.
Или другой случай. Я хотел атаковать противовоздушную установку - что не рекомендуется делать. Я пикировал и меня
подбила другая такая установка. Это было совсем близко к земле, я стрелял до последнего и пошел вверх уже у самой
земли над рисовым полем. Спасла реакция, которая возникает от тренировок и опыта. Даже если управление совсем
выйдет их строя, опытный пилот не будет паниковать - в этом нет никакого смысла. Он будет до последнего думать, что
же можно предпринять.
Когда работал в Вашингтоне, мой коллега занимался поиском человека, который опробует тренажеры НАСА. Это
поручили мне, и я доводил до ума программу тренировок на тренажерах, не зная, что сам стану астронавтом. "А почему
бы мне самому не полететь?" Я был подполковник в возрасте 37 лет. Мои знания и опыт могут помочь программе
МЕРКУРИЙ. После всех тестов мои показатели были близки к минимально допустимым, потом я попал в 32 отобранных
из 100. Нам задали около 600 вопросов личного свойства, и по ним было непонятно, кого они ищут и что от нас хотят.
Наверное они анализировали наши ответы и старались выявить тех, кто слишком мелок для поставленной задачи или
слишком эгоцентричен для работы в команде. Один из вопросов был -"Кто я такой". Двадцать раз надо было ответить на
вопрос, кто ты - отец, мужчина, пилот... Под конец было трудно ...
Мы прошли обследования у докторов - наверное самое тщательное, которое может быть. Одних тестов на глаза 17 штук!!
Физические тесты доктора обычно останавливали, когда пульс подбирался к 180. Потом они смотрели, как быстро
успокаивается наше сердце. Я был горд, что я выдержал испытания и что меня отобрали. Но я испытал и некоторое
смирение - когда я увидел, сколько сил вложено в нашу программу и насколько важен для нашей страны успех этой
программы.
ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
Шестеро в команде - коллеги Гленна рассказывают о себе
+++++++Скот Карпентер
Шанс для бессмертия.
+++++++
Мне наверное больше всего повезло - астронавт это седловая точка моей карьеры. Университет Колорадо - инженер
аэронавтики. Воевал на Гаваях и в Корее, наблюдение над морем - ship surveillance - while others were shooting down MIGs or
plastering the front line with napalm// 1954г -школа летчика- испытателя. Летал и проверял работу радио антен. Это помогло -
НАСА искало людей с разными навыками. Налет на реактивных самолетах был маленький - 300 часов. Было несколько
сложных ситуаций - отказ мотора, ночной полет во время грозы. Такие случаи помогают выработать личное отношение к
опасности. Два раз помог закрыть открывшийся люк во время полета самолета - я был просто пассажиром.
Меня направляли надолго на корабль на кабинетную работу в разведке, а я хотел летать и не покидать надолго свою
семью. Приглашение из НАСА было вовремя. Мне пришел вызов из Морского управления Вашингтона, я туда полетел и
прошел тесты, а по дороге прочитал в ТАЙМ о наборе 110 астронавтов. Потом я ждал следующего письма, оно пришло
ко мне домой и жена позвонила в НАСА вместо меня и сказала, что я согласен. Мой корабль должен был отплывать
завтра на пол-года - но я успел и остался.
Кроме навыков у меня была хорошая физическая форма - я перекрывал многие рекорды. Я должен был дыханием
поддерживать столб ртути - я это делал 171 секунду без вдоха. Вам хочется вдохнуть не потому, что не хватает
кислорода, рецепторы вам сигнализируют, что накапливается СО2 - и вам надо просто эти сигналы игнорировать. Я
решил считать до ста секунд, но я считал слишком медленно - получилось 171.
Я с удовольствием прошел психологические тесты. Особенно мне нравился тест, где показывали чернильные пятна и ты
должен был рассказывать, что они тебе напоминают. Моя жена знала про этот тест и сказала, что психологи не любят,
когда все время говорят, что кляксы напоминают стаи летучих мышей. Но однажды все таки я так сказл. Доктор поднял
брови и спросил - а куда они летят. - "Прямо на нас" - я ответил.
Я хорошо прошел "Коробку идиота" - куча всякиз шумящих регуляторов и мигающих лампочек - все это надо было
успокоить. Некоторые из нас смогли это делать на скорости в 4 раза превышающую обычную. Доктора удивлялись -
никто не справляется и с обычной скоростью
Я не понимал теста "Кто я такой". Я не понимал - зачем это. Последнее, что я в списке написал - я будущий астронавт
программы Меркурий. Может этот ответ помог...
Я должен был перевезти семью. Когда я паковался, хозяин привел женщину смотреть квартиру. Он ей сказал обо мне,
что я астронавт. "Вы крутой - a nut!!" - сказала она. Она не одна так думала. Мой отец написал мне письмо - он потрясен
таким поворотом, некоторые мои друзья не понимают, зачем я влип в такое рискованное дело. Я им говорил о разных
причинах. Одна - это бессмертие, без шуток. Как я говорил жене, человек очень счастлив, если у него есть вещь, ради
которой он может отдать свою жизнь.
++++++Гордон Купер
С детства я летал с отцом - он был во флоте во время Первой мировой. Он был отличным пилотом, хотя не учился этому
специально. Летные училища в год моего окончания школы не делалт набора, и я пошел во морскую пехоту. Я не
участвовал в боях - война как раз закончилась. После службы я уехел к родителям на Гаваи, поступил в университет и
женился. Я перешел в Кадетский Корпус США - U.S. Army Cadet Command (ROTC)/. Получил погоны GOT MY WINGS -
получил мои крытья - и был направлен на службу в Германию.
Вернулся, университет и потом школа летчиков-испытателей. Узнал о строителстве капсулы в фирме Мак Донелл. Я
интересовался космосом с детства, размышлял о внеземной жизни - много есть непонятных явлений. Потом получил
приглашение на собеседование - нам рассказывали об этой программе, им нужны были не только пилоты, но и
инженеры. Я решил сделать все, чтобы пройти в астронавты. Потом были психологические тесты и физические,
некоторые очень неприятные. Потом были тесты на стресс. Доктора знали, как отличить тигров от кошечек. Я
чувствовал, что хорошо все прошел. Даже на работе сказал моему шефу, чтобы искали мне замену. Мне позвонили из
НАСА и спросили, когда я могу начать. Я ответил "А что, если прямо сейчас?"
(Купер летал последним в программе Меркурий - вся автоматика отказала, было ручное управление, встречали как Гленна
с помпой)
++++Вирджил Гриссом
У меня была одна из лучших работ в ВВС, когда появилась программа Меркурий - надо было все хорошо обдумать. Я
работал в летном центре и летал на многих самолетах - я наслаждался работой. Вернусь ли я опять в ВВС после Меркурия
как новичок - green hand?
И звучало это все поначалу не очень то серьезно, вроде им нужен был туда только пассажир. Но чем больше я узнавал о
программе, тем больше я убеждался, что могу помочь. Я пришел в ВВС в 1944 году, нужны были технич. знания, и я
пошел в университет. Потом меня направили в Корею - предстояло сделать 100 вылетов, если меня не собьют. Мы
гонялись за МИГми, и они гонялись за нами, в меня стреляли чаще, чем я стрелял. Я подумал, что космические полеты не
сильно опасней этих ситуаций.. Ты научаешся держаться в таких опасных ситуациях, когда смерть стучится в твою
дверь. Тебе страшно, но ты знаешь, как позаботиться о себе.
В Корее у нас было такое правило. К аэродрому нас подвозили на автобусе. Так вот, новичок в автобусе должен был ехать
стоя, пока персонально по его самолету в бою не стрелял какой-нибудь МИГ. Я уже мог сесть после второго своего
вылета, но предстояло еще 98. Обычно я летел сбоку и охранял фланги других пилотов и следил за появлением МИГов.
Иногда они появлялись из ниоткуда и начинали стрелять по тебе раньше, чем ты их видел. Для страха не было времени - у
ты еле успевал предупредить летчиков и сказать им - причем спокойным голосом - как им надо убираться отсюда. Меня и
моих ведущих пилотов ни разу не подбили.
Потом я вернулся домой и учил молодых пилотов летать. Может быть это еще пострашнее войны. Кадет, которого я
обучал, носил на руке браслет, который сполз и заклинил рычаг. Я не знал в чем дело, взял управление на себя и кое как
мы сели - we managed to get back in one piece/ В таких ситуациях у тебя нет времени на испуг, пока ты не приземлился или
даже уже не пришел в свой барак. И остается только выпить и еще раз вспомнить что было.
После этого я изучал инженерное дело и аэронавтику и был пилотом-испытателем. Когда меня вызвали в Вашингтон, я
хотел узнать, что они скажут о космичесой программе и проекте Меркурий. Но я скептически отнесся к возможности
войти в эту работу. Мой знакомый уже был приглашет и с энтузиазмом рассказывал, и я подумал "Может в этом и правда
что-то есть". После собеседования мне это понравилось. Я понял, что я узнаю очень много о полетах до того, как сам
полечу. Я подумал, что я немного смогу помочь этому проекту. Когда я увидел других претендентов, я их зауважал и
считал, что у меня шансов не очень много. Но я решил тряхнуть стариной и пройти тесты НАСА. Что у меня плохо
получалось - это беговая дорожка. Сердце билось с частотой 200 и доктора остановли тест. Я справился с тестом на
нагревание - я оставался спокойным, читал журнал и смотрел ТВ без звука. Меня беспокоили психологические тесты. У
меня не было ни малейшего представления, что они от меня хотели, но я старался отвечать прямо и честно.
После всего этого я как то лежал на кровати и думал о капсуле, о ракете и спросил себя: "Какого черта ты туда лезешь?"
Еще подумал о жене и сыновьях. Но у меня был ответ. Мы любим, когда нас уважают за профессию. Я военный и
кажется довольно патриотичный. Если страна решила, что я один из наиболее подходящих людей для этого дела, то я
горжусь и рад помочь в этом. Я думаю, что тут есть что то и от первопроходца и искателя приключений. Я сказал своему
другу, который меня спросил об этом: "Если бы я жил 150 лет назад, то я бы хотел помочь отврыть дикий Запад".
+++++Вальтер Шира
Полеты у меня в крови. Мой отец - теперь гражданский инженер - был ассом Первой Мировой. После войны он
упражнялся в полетах регулярно, моя мать ему помогала. Но отец не направлял меня в авиацию. Мы с ним были очень
близки и я хотел быть таким как он. В 15 лет я летал на папином самолете, но никогда не в одиночку. В 1945 я окончил
Акдемию в Аннаполисе. В Корее удалось сбить два МИГа. Потом учился на испытателя. Во флоте получил квалификацию
ночного всепогодного пилота. Получил назначение в испытательный центр, куда прибыл в 58-м. Эта самая подходящая
работа для меня. Если ты пилот испытатель, ты должен знать самолет лучше всех и уметь в сложных инженерных
терминах говорить о самолета с инженерами, которые его проектировали и собирают. Ты должен знать, сколько G
самолет выдерживает, как эффективно он сжигает топливо. А когда самолет готов, ты первый летишь на нем - перед тем,
как он сможет погубить понадеявшегося на самолет летчика. Когда я услышал о программе Меркурий, я начал работу на
новом истребителе, который должен был существенно пополнить авиацию флота. После испытаний я возможно стал бы
во главе эскадрилии таких самолетов. О таком мечтает каждый морской пилот.
Когда я побывал в НАСА, я понял, что этот проект имеел смысл. А потом как испытатель я хотел продвинуть пределы
возможного. Я летал на самолетах, которые не поднимались так всоко, как МИГи, я должен был обороняться каждый раз
- а это не по-американски. Ну вот теперь мы начинаем что-то новое, и я в этом могу помочь.
Я чувстовал, что я подхожу для этой работы. Я был уверен, что моя испытателная работа и боевой опыт подготовили
меня встретить любые неожиданности, которые мне попадутся. Ты не знаешь, преодолеешь ли, пока не попробуешь.
Доказательство происходит в процессе проб... Из внешнего вида человека ты не знаешь, на что он способен - у меня
было несколько случаев убедиться в этом.
Как и атлет, пилот истребителя всегда нацелен на победу, пока не докажут обратного. Это единственный возможный
подход к делу. Однажды меня подбили в Корее. Некоторые люди столбенеют - и погибают. Другие выплескивают в кровь
весь адреналин и стараются понять, что случилось с этой прекрасной машиной. В моем случае был пробит правый бак, и
начался флаттерю Я убрал скорость и выжил.
Еще один случай - испытывали ракету, самонаводящуюся на двигатель самолета. Я выпустил ракету, она почему-то стала
разворачиваться и могла нацелиться на меня. Я сделал петлю - нужно было, чтобы ракета не была у меня сзади и не
захватила как цель двигатель моего самолета .
Я правда не очень интересовался программой Меркурий. Но чем больше я о ней слышал, тем больше стал
интересоваться. Но когда после короткого собеседования меня спросили, что я думаю, я честно сказал, что не хочу
жертвовать тринадцатилетней карьерой и своим будущем только на основании этого разговора. Мне нужно было время
подумать.. Это НАСА устроило, и я стал проходить тесты.
Я понимал, что пока я тут, на работе кто-то возмется за мое дело, И я не был уверен, что я все выдержу - тут были
молодые прекрасные атлеты, правда некоторых из них я бы мог одолеть. Потом я осознал, что я прохожу тесты не плохо.
Центрифуга с большими G не была проблемой. Нулевое G тожем -все пилоты знают, что при долгих утомительных
полетах мы устраиваем невесомость, чтобы взбодриться. Или если ты попал в сложную ситуацию , например летишь
вниз головой, - то можно попытаться выкрутиться, уменьшая вес.
Все эти баллистические штучки были нам известны. Тесты на давление я выдержал без проблем - я их проходил раньше.
Пятнадцать минут крутил велосипед, подбадриваемый докторами. Тест на выносливость - доктора хотели узнать пределы
поего пульса. После теста я был совершенно истощен, но я кажется показал себя неплохо. Гарвардский тест ходьбы -
метроном отбивает такт каждые две секунды, и ты должен подниматься на ступеньку в течении 5 минут.
Когда я прошел эти тесты, я подумал, что можно сжечь мосты, которые я уже перешел - я имею в виду свою старую
работу. Хотя я понимал, что ее мне будет нехватать, но эта новое занятие выглядело вызывающим, и тем самым
привлекательным тоже.
Некоторым из ребят особенно не нравились психологические тесты. Я думаю, что я просто люблю людей. Мне всегда
интересно, когда люди пытаются вникнуть в образ мысли других. Поэтому я позволил докторам возиться со мной
сколько им хотелось. Но я боюсь, что им не разобраться во всем, что мы им наговорили. Они еще будут разбираться,
когда мы будем возвращаться с Луны.
Один тест был для меня не понятен, я его никогда не проходил - комната с полной изоляцией. Когда нет ни одного звука,
может показаться, что ты слышишь много чего. Я просто заснул в середине теста - и так его прошел. Доктора мне
сказали не ложится на постель - я и не лег, а просто взял подушку и подложил ее под голову, сидя в кресле.
У меня была одна проблема - доктора нашли полип в горле, когда меня осматривали. Они хотели его вырезать. Обещали
восстановить меня за несколько дней, хотя обычно это тянется несколько месяцев - это говорило о том, что я им нужен.
Для операции вызвали постороннего доктора, который, не предполагая причины спешки, ворчал "Они с вами возятся
так, как будто вас готовят к полету на Луну".
ХХХХХХХ
ХХХХХХХ +++++
++++Алан Шепард
+++++++
Я рос в Новом Хемпшире, отец полковник в отставке. Рос среди техники, у меня был мотор в пять лошадиных сил, я его
мог разбирать и собирать. Я помогал своему отцу на нашей ферме. Часто мы с приятелем на велосипедах ездили на
соседний аэродром, там немного помогали и за это нас катали на самолетах.
Я закончил Морскую Академию в 1944 году и успел послужить на Тихом океане последните дни Второй Мировой. В 50-м
меня направлили в школу пилотов-испытвателей, где я помогал усовершенствовать ряд самолетов ВМС. Я делал
высотные полеты, помогал разрабатывать систему дозаправки в воздухе, тестировал первую наклонную взлетную полосу
на авианосце, служил в полку ночных истребителей.
Эти мои занятия сформировали у меня быстрые рефлексы. На ночном поье у берегов Кореи я должен был перехватить
неопознаный самолет. Была жуткая погода, в темноте я искал свой авианосец. Несколько мгновений я думал, что я
пропал. "Радио не работает, ты сейчас кувырнешься в воду и будет конец". Но я понял, что это неправильный ход
мысли, он тебя ни к чему не приводит. Наоборот, я должен успокоится, продолжить полет и последовательно делать то,
чему меня учили столько лет. Концентрируясь на конкретных действиях и блокируя свой страх, я взял себя в руки, нашел
свой авианосец и приземлился на нем.
Потом я стал офицером в Управлении Атлантичеким флотом. Работа была сильно связана с авиацией. Через год или два и
я имел шансы стать командиром эскадрильи истребителей и опять вернуться на флот.
НАСА публиковала требования к астронавтам и я знал, что я соответствую им. Я подумал, что они ко мне обратятся и
спросят, интересно ли мне это. Они в точности это и сделали. Однако запрос на меня видимо попал сначала не туда, и я
уже стал опасаться, что меня пропустили. Наконец к моей радости запрос пришел. Вечером был длинный разговор с
моей женой, что я буду делать, если пройду испытания. Луиза сказала: " Что ты иеня спрашиваешь? Ты же знаешь, что
ты все равно это сделаешь". Луиза всегда полностью поддерживала меня в моих начинаниях. Я спросил моего
начальника, как несколько лет, которые я могу провести в проекте Меркурий, могут сказаться на моей карьере во флоте.
Он мне ответил, что мне нечего терять, и это может быть хорошо для ВМС, что я буду участвоватьв этом новом деле.
Авиация подходила к своему пределу, а космические полеты - это нечто новое.
Без всякой патетики я правда думал, что есть шанс послужить своей стране. И для мнея самого это будет новым
достижением в моей работе. Но я не был уверен, что смогу пройти все тесты.
Мне показалось, что физические тесты я прошел хорошо. Самым крутыми мне показались психологические тесты. Я сам
не являюсь любимым предметом своих мыслей, мне трудно анализировать свои собственные чувства и разбираться , что
там присходит в моей голове. Вопросы мне казались одинаковыми, и правда было трудно им говорить о себе что-то
такое, чего бы они не знали из мойх документов.
Мы с Купером были в первой группе, отобранной для тестов, поэтому нам пришлось долго ждать ответа - с середины
февраля до 2 апреля. Мне позвонили из НАСА и спросили, не передумал ли я. Я сказал НЕТ. Меня пригласили в
следующий понедельник. В офисе никого не было и я издал радостный вопль.
+++++++Дональд Слейтон
Я вырос на ферме в штате Висконсин и был уже в старших классах школы, когда до меня дошло, что не обязательно
идти по стопам отца и становится фермером. Каким то образом мечта о полетах зародилась в моей голове, хотя я не летал
на самолетах и даже не знал, понравится ли это мне.
Когда пришла война я поступил в 1943 году в армейский воздушный корпус. Перед отъездом я поробовал
пятиминутный полет на летающей лодке над озером Мичиган - мне это так понравилось, что я решил посвятить этому
жизнь.
Через год я получил погоны и меня послали в Европу. Я сделал 56 вылетов на B-25. Перед этим нас проверяли, умеем ли
мы плавать. Озеро было мелким, и я по его дну шел ногами. Я так и не научился по настоящему хорошо плавать - у нас в
деревне был только небольшой ручей. Конечно потом, становясь астранавтом, мы должны были научиться держаться на
воде, пока нас не спасут в океане.
Я помогал обучать пилотов, потом меня послали на Окинаву - участвовал в нескольких боевых вылетах. В 47 году я ушел
из ВВС и учился в Университете. За два года вместо четырех я стал инженером астронавтики. Работал в БОИНГЕ
инженером, в 51 году меня взяли в армию - I was recalled to AIR NATIONAL GUARD/ Летал уже на истребителях,
послали на базу ВВС в Германию. Там встретил свою жену, медовый .месяц провели в Париже.
Проект Меркурий пришел как раз вовремя. Я вернулся из Германии и меня послали учиться на пилота-испытвтеля на
базу в Эдвардсе - это единственное такое место в ВВС. Мне думалось, что это лучшее место, где я смогу соединить свой
опыт пилота с опытом инженера. И я с удовольствием там остался бы. Но пришел приказ о том, что на одном месте
можно служить только 5 лет, а я там был уже 4 года. То есть это удовольствие подходило к концу. Кроме этого летая на
наших самых лучших самолетах, я видел, что мы подбираемся к пределу того, что они могут делать - мы продвинулись в
аэродинамике до предела. Я как раз хотелпо пойти на двухгодичные курсы астронавтики - и тут появился проект
Меркурий.
Раньшн я немного думал о космосе, и мне казалось чтот это продолжение наших полетов на аэропланах. Мы конечно
будем вне атмосферы и появятся новые проблемы с управлением ракетой. Но всегда так бывает перед большими
скачками - десять лет назад, когда мы преодолевали звуковой барьер, мало кто верил, что бы будем летать на двух или
трех скоростях звука.
Я правда несколько скептически относился к самому проекту Меркурий. Я думал, что просто посадят человека на верх
ракеты и выведут его в космос. Не обязательно тренированного пилота - любого человека. Но я решил поехать а
Вашингтон на собеседования и там разузнать больше. Я понял, что эта работа по мне. У менея, конечно, есть недостатки,
но я был уверен, что попаду в набор. Говорили о том, что надо посылать в космос ученых. Наша же функция будет все
разузнать первыми и ученых обучить. А это как раз и есть работа летчика испытателя - на себе испытать новую систему
полетов и найти в ней все недостатки.
В боевых полетах ты сосредотачиваешься на том, что происходит вне твоего самолета - летчики испытатели
позаботились, что с самим самолетом будет все ОК. Мы же должны определить, что делается с самолете внутри. Ты
должен оценивать саму систему, и это как раз то, что нужно было в проекте Меркурий. Никто не знает, что может
призойти. У пилотов испытателей есть инстинкт на опасность, степень которой ты можешь оценить.Ты работаешь
методом проб и ошибок, но ты должен понимать, какие варианты нужно пробовать. Даже у опытного военного летчика
может не хватить нужных знаний. Если же ты новичок в этом дле, ты можешь подумать, что ты попал в беду, и своими
действиями эту беду себе и создать. В таком случае лучше было бы ничего не делать. Однажды и пробовал быстро
развернуть свой истребитель и началось вращение и падение самолета. Я выкрутился из этой ситуации, но у меня просто
не было времени на то, чтобы бояться - надо было быстро-быстро испробовать все возможные варианты действий.
Однако предыдущие тренировки мне мало помогли в нкоторых тестах НАСА. Физически я был хорошо подготовлен, но
мы должны были ответить на более чем 3 000 вопросов личногог и психологического свойства. Мне кажется, что это
черезчур - мы проведли три целых ночи, записывая ответы на вопросы. Нам показывали картики и просили придумать
какиен то истории, мне даже однажды показали пустой лист... Я им сказал, что это напоминает детские игры.
На центрифуге я сделал 9,2 G - я к перегрузкам был готов по своей летной работе. Тест на жару я прошел, потом ноги на
7 минут опускали в лед. Было тяжело на беговой дорожке. Потом заставляли вскакивать и соскавитать с платформы в
тесчении 5 минут. Потом бросали на наклонную плоскость и мерили кровяное давление. На качающемся столе я просто
заснул. Доктора были в шоке.
Когда после тестов НАСА я вернулся к своей работе, на столе скопилась куча деловых бумаг - меня звали на ряд
конференций для обсуждения тех свамолетов, которыми я занимался. Тут мне позвонили и сообщили, что меня отобрали.
Я всегда хотел испытать неизведанное, оказаться там, где никого до меня не был. И это был мой шанс. Человечество
ближайшее тысячелетие будет заниматься этим - если по дороге мы сами не истребим себя.
|
